Те, кто хочет документальных данных - в разделе "Ручей" висит тема "История". А здесь выложу вариант, который более чем вольно отходит от истории событий, но все же имеет под собой некоторую реальную основу.
История клана Авернус
В который раз начинаю писать историю создания клана, и в который раз стираю написанное. Как вместить в несколько строчек падение целого Мира? А может, и не стоит ворошить прошлое? Пусть орка по прозвищу Ледяная Волшебница останется, а человеческая женщина Серафима окончательно канет во тьму...
К былому нет возврата. Но почему же орка просыпается в холодном поту, раз за разом переживая последнюю битву армий Селестии с полчищами Баатора? Почему в ушах до сих пор стоит всхлип мироздания, когда сливались слои Ада, уничтожая Небесные легионы? Какое дело ей, зеленокожей, до навеки оставшихся там, на Авернусе?
Серафима, высшая жрица Мистры, богини магии Фаэруна. Плечом к плечу со мной эльф Эол, маг такой силы, что мог идти по аду, одним взглядом расшвыривая демонов. Рядом бьется Каррею - ах, Мистра, кто мог подумать, что я буду сражаться вместе с Падшим! Но это так, и я хватаюсь за свой медальон, как утопающий хватается за соломинку, вливая последние крохи энергии в ангела, принявшего Тьму. Рядом стоит еще кто-то, незнакомый мне, и я набрасываю лечащий Полог и на него, понимая, что это не поможет, что вообще ничего не поможет. Что могут сделать два десятка донельзя вымотанных существ против орд, выпущенных из самых страшных глубин Баатора, если даже все войска Селестии оказались бессильны?
Мы прижались к одним из врат, незнакомым мне, но явно друидским. По кромке портала бегут руны "жизнь", "смерть" и "возрождение". Кто-то из отбивавшихся уже рискнул прыгнуть в них, но я не могу оставить Эола - а он не хочет уходить так...
Всякий, прошедший врата Перерождения, изменяется, и хуже всего, что не только телесно. Изменения претерпевает душа - и никто заранее не скажет, что останется в новом существе от старого. Эол, за плечами которого более тысячи лет, кладовая памяти которого может поспорить с самыми древними библиотеками Фаэруна, не может представить себя другим. И, похоже, решил умереть здесь, на Авернусе.
Ну что ж, почему бы и нет? Торила, нашего родного мира, более не существует. То, ради чего за последние два года мы мотались по планам, разрушено - и на меня нисходит странное спокойствие. Я осознаю, что терять мне больше нечего, и даже хорошо, что нас зажали здесь, на Авернусе - ведь нам некуда было бы возвращаться...
На несколько минут устанавливается равновесие: мы уничтожаем нападающих демонов, на их место приходят новые, и снова из рук Эола хлещет огненный поток, сметая мохнатые туши, и опять новые твари пытаются прорвать нашу оборону. У нас в запасе еще минут двадцать, а потом запасенная энергия закончится. Мелькает мысль, что надо попросить Эола оставить напоследок немного для "Вопля баньши" - эта вещь прикончит нас быстро и наверняка.
Вдруг выражение лица Эола меняется. Презрительная улыбка, не сходившая с губ эльфа последние часы, тает - и я оглядываюсь, холодея. К нам быстро движется темный столб, увенчанный белой короной. Стайр, один из Лордов Ада.
Это уже не просто смерть. Стайр в состоянии пленить душу. Я понимаю, что ошибалась - мне еще есть что терять. Судя по виду Эола, он это тоже понимает. Несколько жестов - и нас окружает магическое поле, способное остановить даже Стайра. Жаль, всего лишь на несколько секунд...
Слов не нужно, и колебания исчезают - все, кто стоял у врат, прыгают в портал. Эол толкает меня туда же, сам прыгает следом.
Прихожу в себя. Лежу на травке. В памяти всплывают Стайр и остальные твари. В памяти?! Накатывает облегчение - похоже, мне повезло. Я помню, кто я. А что с магией?
Пытаюсь вызвать кувшин воды - очень уж пить хочется. Воды нет, но руки сами складываются в странные пассы. Я понимаю, что Сила меня не покинула, но как-то трансформировалась. В глаза бросается зеленая кожа на руках. Похоже, я уже не человек. Впрочем, я привыкла морфироваться в разные виды существ, и зеленая кожа меня не очень смущает. Хорошо, хоть двуногое - могла ведь и волком каким-нибудь стать.
Оглядываю полянку - большую часть спутников должно было выбросить неподалеку. Эол, где ты?
Чудо! Нет, такого везенья просто не бывает! Эол, совсем не изменившийся, лежит рядом. Пытаюсь перелить в него немного лечебной энергии - с трудом, но все же получается. Эльф открывает глаза, и мое сердце, только что парившие на крыльях, обрывается в пропасть. Взгляд Эола бессмыслен, как глаза младенца. С ним произошло самое страшное - он сохранил лишь оболочку...
Кроме нас, на поляне еще несколько человек и эльфов. Помогаю им очнуться. Примерно половина помнит, кто они...
Вокруг нас холмы, неподалеку видны стены городка. Помогая друг другу, встаем, и, пошатываясь, идем выяснять, куда нас забросило...
***
Иногда не хочется признавать очевидное. И тогда ты закрываешь на него глаза, до тех пор, пока оно не встанет перед тобой во весь рост. Первое правило трансформации: не задерживаться надолго в не родном облике...
Мы оказались в ловушке. Мир, в который мы попали, не имел стационарных врат. Маги освоили лишь перемещение внутри плана, почему-то так и не научившись смещаться по оси мироздания. Более того, магия этого мира оказалась четко привязанной к расовой принадлежности существ.
Практически весь мой предыдущий опыт оказался бесполезным. Ситуация, сложившаяся из множества крошечных совпадений, была безнадежной.
Орки (а зеленокожая раса оказалось орками) не имели расовой предрасположенности к магии перемещения.
Если бы я оказалась в теле эльфа, возможно, я смогла бы построить врата, основываясь на местной системе перемещений. Если бы Эол не потерял память, почти наверняка это смог бы сделать он.
Если... на редкость бесполезное слово.
Примирившись с очевидностью, мы начали приспосабливаться к этому миру. Тем, кто не сохранил воспоминаний, оказалось легче - очень быстро они ассимилировались, стали местными.
А те, кто помнил...
Нас инстинктивно тянуло друг к другу. Постепенно трое сохранивших память, выброшенные на холме рядом с Дионом, отыскали других. Мы сменили имена на прозвища, полностью изменился и внешний облик, но все-таки ухитрялись узнавать друг друга.
Прихоть Случая? Судьба? Не знаю... но среди нас не осталось ни одного, оставшегося собой.
Из нас троих я меньше всего пострадала от трансформации. Измененная до неузнаваемости, но все же Сила была со мной. И медленно, но верно я вновь училась пользоваться ею. Другим повезло меньше.
Как человеку, выросшему в обнимку с луком, осознавать, никогда ему не стрелять так, как прежде? Мне было больно видеть, как дварф по кличке Блант вертит в руках оружие, не желая признавать, что теперь ему гораздо удобнее с топором, чем с луком. Он до сих пор носит его за спиной, но редко, очень редко достает из налуча...
И эльф, взявший имя Госпитальер. Светлый, ставший темным. Бард, ставший воином... Ему было тяжелее всего. Для барда голос - это его жизнь. Госпитальер попробовал спеть только раз. Но нежный эльфийский напев, выполненный с модуляциями темного... лирическая баллада прозвучала насмешкой даже на мой слух, а как же она должна была звучать для него? Эльф допел до конца, всеми известными ему приемами пытаясь изменить звучание своего голоса... Это была первая и последняя его песня в этом мире.
С тех пор за него всегда пели его стрелы.
И все же, мы выжили. Приспособились к новым обличьям, снова нашли радость в существовании. Перестали шарахаться зеркал.
Вот только смеяться мы отучились.
Казалось бы, все равно же разговариваем, постоянно слышим собственный голос... но - нет. Смех - часть нашего прошлого, и даже в минуты веселья орка, темный эльф и дварф улыбаются - но не смеются.
--------------- продолжение следует ----------------
Отредактировано IcyWizard (2014-11-24 16:30:01)
