Орк сидел на крутом скалистом обрыве, задумчиво глядя в  голубоватую дымку, которой был скрыт дальний берег озера. В десятке метров ниже плескалась кристально-прозрачная вода, резвились рыбы, а мысли все время возвращались к одному. Орк вспоминал Юность. Да именно так, с большой буквы. То благословенное время, когда все было впервые, впереди ждала масса неизведанного, каждый день приносил новые знания и новые чувства. Тогда все было по другому, не так как сейчас, когда ты точно знаешь, что будет и как, и чем все закончится. Точно можешь сказать кто придет, что скажет, что надо ему ответить и с чем он уйдет. Даааа. То ли дело в Юности, когда еще умел любить и мог страдать, душа еще не огрубела на столько, чтоб не чувствовать, а только принимать к сведению. Орку вспомнилось самая первая встреча с Дивной. О, она была прекрасна! Золотистые волосы мягко окутывали хрупкие плечи, узкие породистые кисти рук с длинными пальцами и изящными ноготками. Гордый профиль, чуть раскосые глаза, высокий лоб и чуть резковатые высокие скулы, чувственные губы, мягкий, нежный подбородок. Вся она была словно соткана из света, фигура гибкая, подвижная, с узкой талией и длинными стройными ногами. Она была само совершенство. Конечно у орка не было ни единого шанса и он влюбился. Влюбился без памяти, слепо, со всей безудержной страстью своей свирепой, дикой варварской души. Любовь, тогда впервые он узнал, что на самом деле означает это слово. Сказать, что это счастье, да это великое счастье, но это и великая мука. Любовь это сладкий паразит нашей души. Ты живешь и не знаешь как это, любить, но вдруг подхватываешь эту болезнь и вот, уже в тебе растут ее зачатки. Это как другое существо в тебе. Ты постоянно испытываешь неудобство от такого соседства. И главное оно напрямую связано с источником болезни – объектом твоего слепого обожания. Тебе показалось она не так взглянула и этот зверек внутри тебя начинает безжалостно отрывать кусочки твоего сознания, ворочается, грызет тебя доставляя ни с чем несравнимые мучения. Она улыбнулась, и вот он спокоен, он урчит, и ластица, гладит тебя мягкой лапой. Дни шли за днями, сливаясь в года. У Орка было достаточно времени, чтоб хорошенько изучить своего сладкого мучителя и даже научиться от него защищаться. Оказалось надо просто отстраниться, отрезать все эмоциональные каналы идущие от сознания и вот уже боль можно терпеть. Она осталась снаружи а ты снова хладнокровен и расчетлив. Вот только почему такая тоска и холод? А потом все закончилось. Орк узнал новое ощущение, чувство когда тебя предает близкий человек не так уж и сложно описать, как оказалось. Это просто боль. Боль, обида, слепая ярость от невозможности ничего изменить. Осознание того, что ничто больше не будет так как прежде. И тогда наступает время совершить поступок. Отличие Зверя разумного от скотины бесхребетной в том и состоит, что последняя не способна на решительные шаги, через боль и *немогу*, даже когда осознает их необходимость. Дивная потом написала песнь, ей наверное тоже было больно….

Наша память великий стальной перевал
Ты ушел, ты так тихо но твердо сказал:
Я уйду, так будет лучше и мне и тебе
И теперь не догнать, не сказать, не успеть

Сколько времени прошло, а протянешь руку, вытащишь на свет, сдуешь пыль и вот оно. Эмоции вновь играют красками только боль утихла *наверное*.
Сколько потом было таких встреч, прощаний, дружбы и предательства, теперь и не вспомнишь, да и надо ли? До старости еще далеко.
Но вот тот – первый урок Орк запомнил на всю оставшуюся жизнь. Пройдя по самому краю бездны и сумев на нем удержаться, он научился преодолевать душевную боль и страдания, жить дальше и даже улыбаться. Ведь личность – она бесстрастна, все эмоции это наносное, привходящее извне. То есть достаточно просто отгородиться от них, построить нерушимый барьер, не позволять себе смешивать чистоту своего разума с мутью этого эмоционального потока, позволить ему омывать тебя не смывая. И все. Можно смеяться, встречаться с друзьями, обсуждать любые темы и никто ничего не заметит. Только, если спуститься к озеру и заглянуть в зеркало души, то там, на самом дне плещется та, первая, самая горькая обида и боль с которой придется прожить всю жизнь. Но это ведь пустяк?
Кинь в озеро камешек и поверь – показалось.